Шейх Умар Идрисов: «Надо меняться, чутко слушая время»

Как уже сообщалось, заявку на перевыборах председателя ДУМНО, которые намечены на 2 ноября во время съезда ДУМНО, подал только один кандидат — имам Дзержинска Гаяз Закиров, а прослуживший уже 3 срока на этом посту шейх Умар Идрисов не выразил желания стать еще раз кандидатом. За разъяснением такой позиции мы обратились к уважаемому лидеру нижегородских мусульман.

— Умар-хазрат, позвольте сразу ряд недоуменных вопросов и размышлений. Как понять, что вы в расцвете сил и на подъеме всех ваших возможностей, вдруг передаете руль управления ДУМНО другому человеку? Напрашивается, конечно, аналогия с президентом Путиным, который имел прекрасный рейтинг и доверие большинства россиян, однако, ушел с поста, уступив его Медведеву, после выборов, естественно. А вот в иных Духовных управлениях мусульман России — кадровый застой, по 15 лет нет ротации кадров. Как развиваться умме XXI века с людьми, живущими в реалиях прошлого? К тому же, такой «перегрев кадров» приводит к ситуации, когда вновь заступающие на пост нередко начинают с резкого отрицания всего, что делал предшественник…

— Я в принципе уверен, что пост руководителя как раз надо покидать именно в расцвете сил и на пике расцвета организации — чтобы следующему поколению передать самое лучшее, чтобы можно было развивать созданное далее. И наоборот, плохо оставлять пост, когда все разбито, разлажено, куча проблем, идейный разброд и пустая касса!

А кому я передаю эстафету, конечно, очень важно. Гаяз Салихович Закиров, подавший заявление на пост председателя ДУМНО, — человек не случайный. Он мой давний единомышленник, многие годы проработавший как первый заместитель председателя ДУМНО, знающий нашу работу изнутри. Одним словом, это моя правая рука с момента основания ДУМНО.

Он в Нижегородской области известен как яркий оратор, прекрасный имам. Чего стоит его организаторская деятельность в Дзержинске, где его усилиями появилась Соборная мечеть, а теперь строится и вторая. А его работа в качестве председателя (вот уже переизбранного на второй срок после 5 лет успешной деятельности!) Совета РНКАТНО — Региональной национально-культурной автономии татар Нижегородской области? А знаменитые на всю область Сабантуи, проведенные им? Создание регионального отделения татарской общественной организации «Туган як»? Учреждение новой газеты на татарском языке «Мишар донъясы», выходящей в печатном и электронном виде, создание Интернет-сайта Нижгар.Ру, проведение круглых столов, конференций… И многое-многое другое можно добавить.

Кратко говоря, на пост председателя ДУМНО приходит человек с большим опытом, прекрасными внутренними и внешними данными, широко известный всем мусульманам нашей области, хороший управленец с хорошим образованием, добрый и надежный мусульманин. Вот почему я обращаюсь ко всем нашим братьям и сестрам, к руководителям местных религиозных организаций — с призывом поддержать моего единомышленника, утвердить его кандидатуру на пост председателя нашего духовного управления!

А Ваш пример с Путиным и Медведевым, вне сомнения, уместен. Они для нас, не побоюсь сказать, прекрасные учителя — их пример продуктивен. Они показали в XXI веке, что такое настоящая демократия и каковой должна быть динамичная ротация кадров. Я, признаться, тоже никогда не хотел занимать этот пост пожизненно, чтобы меня выносили отсюда ногами вперед, чтобы ругала молодежь за «сделанное и несделанное», за «клановость и приватизацию» (увы, таких отрицательных примеров вокруг нас немало и в ДУМах, и в национальных республиках!).

Но для меня все-таки на первом месте стоит духовный пример. Давайте вспомним, как поступал при решении вопросов наследования или передачи власти наш Пророк Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, и как он завещал нам вести себя в таких случаях. Покидая земной мир в расцвете сил в возрасте 63 лет по мусульманскому летоисчислению, он указал на лучшего — на Абу Бакра. Ведь этот человек столько лет был рядом с ним и делил все невзгоды и все победы! По сути, Пророк воспитал целую плеяду возможных преемников, и они-то потом возглавили правоверных. Вспомним Умара, Усмана, наконец, бывшего совсем молодым при Пророке Али, да будет доволен ими Аллах!

Одним словом, я рад, что завершил свою работу в качестве председателя ДУМНО и с уверенностью передаю его руль в надежные руки!

— Однако волнует вопрос о квалификации вашего преемника. Не имея богословского образования, которое есть у вас, справится ли Закиров с вопросами, которые решали вы и с новыми реалиями, с которыми встретится он?

— Образование Гаяза-хазрата вполне достаточно. Это недавно законченное заочное отделение нашего медресе «Махинур», постоянное самообразование — чтение исламской литературы, общение с учеными-исламоведами. Напомню, что не все наши «муфтии РФ», несмотря на масштабность звания, несмотря на известность, имеют высшее исламское образование. И все-таки мы сейчас выбираем не муфтия Духовного управления, а председателя — раис аль-идара — управленца, менеджера Духовного управления.

А главный имам — это должность председателя Совета улемов. Есть аксакал, богослов и есть управленец, где средней профессиональной квалификации достаточно. Больше скажу. Недавно Гаяз-хазрат мне заявил: «Быстрей бы открылся Нижегородский исламский институт имени Фаизханова!» Я спросил: «Зачем он тебе? Сына хочешь устроить?» — «Нет, сам хочу учиться!».
Праведные халифы, святые люди, которые пришли к Исламу тоже не в юном возрасте, не стыдились учиться. А в настоящее время мы вообще не в состоянии быть энциклопедистами в вопросах шариата, поэтому нужен коллективный разум, коим и станет Совет улемов, куда войдут наиболее образованные имамы и специалисты, чтобы принимать решения.

— А куда же уходите вы — в таком энергичном состоянии? Вот еще приходит на ум пример. Не успел Чубайс покинуть возглавляемое им РАО ЕЭС, прошло 4 месяца — и он не усидел «на пенсии». Стал теперь главой прорывного для современной цивилизации направления — в нанотехнологии.

— Пост главы ДУМНО, повторю еще раз — не пожизненный. Но призвание муллы, имама, как духовное — именно пожизненное!

Конечно, я не пойду сейчас на пенсию, ведь мне 1 января 2009 года исполнится лишь 55 лет — а по Конституции буду, как минимум до 65 лет, трудиться. И мне хочется сделать что-то полезное и новое.
Мусульмане нашей области поддержали идею создания Совета улемов ДУМНО — мне хотелось бы возглавить его и больше времени посвятить наукам и богословию, углубиться в исламские знания, собрать разрозненную молодежь. Когда мы, «бухарские имамы», учились в Бухаре и Ташкенте еще в советское время, то были едины во многом, и с единой идейно-образовательной базой — ханафитским мазхабом и накшбандийским тарикатом. Мы жили в едином Советском Союзе и были действительно единомышленниками.

Теперь же кого только нет у нас в России — люди ведь учились в разных концах света, в странах с различными духовными школами Ислама! Согласитесь, что по-разному видят многие явления жизни выпускники из Саудовской Аравии или Турции, из Пакистана и Малайзии, а растет еще число мигрантов, среди них — шииты, например, из Азербайджана. Они несут с собой и разные знания, и другие адаты (обычаи), и подчас неумение согласовать их с нашей реальностью. 
Вот здесь-то и надо работать! Теперь, уже убеленный сединой и опытом, я могу стать своего рода посредником в этих многочисленных спорах, арбитром, призывающим к миру и взаимопониманию, организатором-аксакалом, собирающим силы наших экспертов и знатоков.

В дальнейшем, на базе созданного нами и проводимого вот уже четыре года подряд Всероссийского мусульманского форума, надо собрать исламскую интеллектуальную элиту, помочь ей, сплотить для решения конкретных задач нашей уммы, в диалоге с гражданским обществом и в партнерстве с государством. Эту работу надо провести уже в масштабах всей страны. А страна наша, напомню, — часть огромной евразийской цивилизации. Вот всю оставшуюся мне жизнь хочу посвятить объединению лучших сил, лучших умов нашей уммы!

Наконец, под рукой у меня и не столь масштабный проект, который начат и должен быть завершен. Это Центр мусульманской культуры Нижегородской области. В его основание мы заложили камень вместе с губернатором Валерием Шанцевым, посланниками мусульманских государств — и не могу же я бросить эту стройку! Так что впереди большая работа над запуском этого Центра. Я не имею права оставить бездну проблем этого начинания на Гаяза-хазрата.

Тут будет объединение того, что арабы называют словом «маданийа» — культура и цивилизация одновременно. В нашем случае — Совет улемов и Культурный центр воедино!

— Как вам удалось за годы создания и управления ДУМНО избежать двух опасностей, которых не удалось избежать никому из руководителей региональных духовных управлений мусульман на территории постсоветских государств, а именно: создания альтернативных структур на своей территории, и второе: появления экстремистских группировок и соответственно, столкновений и судебных разбирательств?

— Здесь есть объективные и субъективные причины. Самое главное — охранение Всевышним нашего Духовного управления, потому что в итоге все вершится не благодаря нашему уму, нашей строптивости, хитрости или мудрости, а благодаря милости Творца. Аллах пожелал, чтобы на нашей нижегородской земле было именно так — царили мир и процветание.
А вот видимые глазу объективные причины: Горький, он же позднее Нижний Новгород, долгое время был закрытым городом, с военной и полувоенной промышленностью, и поэтому проникновение на его территорию иностранных сил и влияний — арабских, турецких, иранских и прочих западных американских, израильских — было исключено. Коль это было добрым исключением, было меньше соблазна поддаться какому-либо одному влиянию.

А когда, с отменой статуса закрытого города, у нас появились гости, представители арабских нефтяных держав и наши братья, представлявшие крупные турецкие организации — они заявили, что готовы построить нам и мечети, и медресе. Но я, прежде чем говорить дальше, всегда задавал один вопрос — каковы ваши условия? И когда в ответ слышал «пусть наш имам стоит во главе этой организации», то всегда отказывал. Еще в Узбекистане, где меня обучали в Бухаре, в голове звучала старая добрая пословица «в квартале хромых принято прихрамывать», или «в чужой монастырь со своим уставом не ходят». Поэтому мне было непонятно: если пришли наши братья-единоверцы, которые хотят помочь нам в распространении Ислама, чтобы мы, отсталые и невежественные, вспомнили, наконец, свои корни, то зачем тогда директор-араб, не говорящий по-русски и по-татарски, или другой иностранец, мыслящий по-другому, чем мы? И поэтому, учитывая, возможно, мое непонимание чего-то, иностранным силам не удалось проникнуть к нам и расчленить наше единое духовное пространство.

К тому же нижегородские мусульмане не были подвержены делению на разные муфтияты. Важно, что рядом оказались такие люди, как Гаяз Закиров, который, как мой старый друг, помнил общее направление нашей организации, и всегда меня поддерживал. Хотя я знаю, что были люди, которые подстрекали и, возможно, хотели его готовить раньше времени на пост председателя. Он на эти уловки не поддался и во всем поддерживал меня. То же самое хотел бы сказать и про ту мусульманскую молодежь, которая сейчас стала уже «уважаемыми хазратами» — они ведь тратили свою энергию не на склоки и раздоры, а на созидание. Поэтому мы сохранили единое Духовное управление мусульман Нижегородской области.

Когда некоторые особо образованные «исламоведы» все пытаются на меня повесить титул муфтия (несмотря на то, что везде говорю, что я не муфтий!), вспоминаю изречение Святого пророка Мухаммада, мир ему и благословение Всевышнего: «Если муфтий даст фетву, не соответствующую шариатской квалификации, то пускай приготовит себе место в аду». Для себя перевожу эти слова так: «Если муфтий, руководящий регионом, принимает фетвы для мусульман не для их блага, то Господь лишает его разума, сбивает с прямого пути, и вся умма, вынужденная ему следовать, погружается в невежество».

Альхамдулиллях, меня всегда окружали добрые, мудрые, целеустремленные люди! А я всего лишь председатель Духовного управления.

— При создании федеральных округов центром Поволжского федерального округа стала не историческая Казань, не историческая для мусульман Уфа, а Нижний Новгород, где мусульман проживает минимальный процент по отношению к общему населению. Общеизвестно, что ваши взаимоотношения с руководством ПФО не всегда были гладкими. Вы странным образом всегда отстаивали свою позицию, не были никогда льстецом перед властями — и в то же время не попали в категорию «персона нон грата», экстремистов или тех, с кем нельзя вести диалог. Как Вы выстроили взаимоотношения в такой важной для государства современной России точке силы, как столица ПФО?

— На этот вопрос нетрудно ответить. У людей, проживающих рядом, веками создается и уже через гены передается некая прививка. У нас прививка на многоконфессиональное, многоэтническое общество, коим является Нижегородчина. И как же мне жить здесь иначе, коли мои предки поселились на нижегородской земле уже тысячу лет назад! К тому же мы знаем, что на месте нынешнего Сарова был старинный Сараклыч, в Арзамасе проживали служилые татары и мордва-эрзя. Татары и сейчас продолжают жить и в Сергаче, и в других городах, компактно — в селах Краснооктябрьского, Пильнинского, Сергачского, Спасского районов области.

Это все способствует тому, что мы ощущаем и свою преемственность, и свою автохтонность — одним словом, мы не можем быть тут разрушителями, потому что мы не попутчики этого государства, этого региона и даже не соседи — мы его сыны. А сын не может подпалить дом, в котором живет. 
И когда приходят новые губернаторы, а я на своем посту «пересидел» уже пятерых губернаторов, шестерых мэров, трех полпредов — я чувствую себя спокойно и раскованно. Пусть в этом мире я живу временно (такова воля Всевышнего) — но на этой земле я не временщик, а имею исторические корни: здесь жили мои предки, жил и живу я, и мои дети будут здесь жить. Возможно, именно в этом кроется суть.

Не всегда гладко и с представителями Нижегородской Православной Епархии Православной церкви — хотя архиепископа Георгия я считаю другом и братом по монотеистической вере нашего праотца Авраама-Ибрахима. Когда приходят трудности, я вспоминаю своего наставника и духовного учителя митрополита Николая (Царствие ему небесное!), вспоминаю моего любимейшего Ивана Петровича Склярова, который построил мусульманам мечеть (и не одну!), помог отремонтировать нашу Соборную мечеть, вспоминаю многих коренных нижегородцев, которые с молоком матери впитали дух нашего края. Да, мы все выросли в одной песочнице! А когда приходит ко мне Эдуард Михайлович Чапрак, глава иудейской общины — мы часто говорим по-татарски, потому что он вырос в одном квартале с нижегородскими татарами!

Есть непонимание с теми, кто пользуется иным языком. Не выработался общий язык с теми людьми, которые здесь исторически не проживали. Я уверен, что нужно время. Время показало, что уважаемый наш полпред Александр Коновалов в конце своей деятельности в ПФО пошел на диалог с нами, и мы часто встречались, обсуждая общие проблемы. Время меняет всех и вся — не меняются ведь только дураки и покойники… Все изначально хорошие люди со временем меняют негатив на позитив.  
Нижний Новгород волею Господа стал центром ПФО, и хоть здесь самое малое число живет мусульман (особенно в сравнении с некоторыми республиками, где их миллионы) — но мусульмане здесь являются самой действенной и мобильной, активной силой современно развивающегося общества.

А когда сами мусульмане слишком часто начинают стонать — «вот нас притесняют, а вот это у нас так плохо!» — я призываю смотреть на самих себя. Как Пророк Мухаммад, мир ему и благословение Всевышнего, говорил об этом: «Какими вы будете сами, такими будут и ваши правители (имамы, руководители)!» Мы достойны того, чего мы достойны.

— Ваша деятельность в ДУМНО пришлась на переходный период — в политике от социализма к демократии, в экономике — от планового госхозяйства к рыночным отношениям. Весь народ прошел через испытания дефолтом, где-то даже через карточную систему. При этом Вы заявляете, что всегда отметали предложения иностранных мусульманских миссий, которые выставляли в обмен на помощь определенные идеологические требования.

Как же удалось построить 60 мечетей, обеспечить заработками имамов, учредить медресе и мектебе, даже основать Издательский дом «Медина» и Нижегородский исламский институт им. Х. Фаизханова? Более того, вы утверждаете, что теперь руководство ДУМНО и большинство имамов владеют автомобилями на средства Фонда имени имама Абу-Ханифы. Как все это удалось сделать в такое время испытаний? И в дополнение — вопрос о перспективе: что надо сделать для возрождения вакфов?

—В дни Рамадана, перечитывая Священный Коран, я лишний раз убедился, насколько важно перечитывать его и углубляться в сказанное! Там сказано, к примеру: «Кто боится Господа, того Господь выведет из любых трудностей!» Итак, из голода-холода, из любого кризиса или фитны, Он выведет нас, если у нас имеется хоть капля богобоязненности. Всевышний ведь говорит, согласно хадису Кудси: «Только вы сделаете шаг ко Мне, и Я пойду к вам быстрыми шагами, только ускорите шаг ко Мне и Я побегу к вам! И Я стану вашими руками, вашими глазами» Вот такова милость Его. Такова Его отзывчивость.

Потому, несмотря на дефолт и все прочие испытания прошедших лет, всегда находились открытые сердцем мусульмане, жертвовавшие и на строительство мечетей, и понимающие ценность образования, и важность благотворения между людьми. Более того, до сих пор у нас в Нижегородской области с 1988 года не закончился строительный бум. Напомню: строятся мечети в Дзержинске и на Бору, планируется строительство мечетей в Арзамасе и Кстово, заложен камень Центра исламской культуры в Нижнем, а недавно открыли новые мечети в селе Уразовка, планируем открыть в селе Анды Сергачского района. Значит, всегда были и будут люди, уповающие во всех своих делах на Аллаха — и Господь не оставит их без Своей помощи.

Мы при этом осознаем, что нельзя жить с протянутой рукой, как попрошайки. Вот Пророк учит нас, что ставший на дорогу попрошайничества — открыл себе дорогу к неверию, к куфру! Но тот, кто уповает на Бога и трудится — получает награду. Невежествен тот человек, кто говорит, что это он сам источник пропитания — нет, Аллах нам говорит: «Это Мы вас пропитаем, а вы должны уповать и трудиться!»

Так что это вовсе не я такой умный и талантливый Идрисов — нашел вот средства и всем машины раздаю! — нет, это народ наш такой, это вера такая у него. Так что воздадим хвалу нашему мусульманскому народу, который не дома себе огромные начал строить — а дома Аллаха, мечети для молитвы. Не «Мерседесы» себе покупать, а первое, что сделали нижегородские татары в самые тяжелые переходные 1990-ые годы — стали мечети строить!

Вот у нас есть древний аул Сафаджай, где теперь стоит пять мечетей каменных. А есть, где по три мечети. Поезжайте и посмотрите в сравнении, как живут рядом русские да мордовские деревни — и тут же татарские. Хотя бы в Кочко-Пожарки. Вроде бы такие же самые люди, две руки и две ноги на тех же местах. Но вот: почему наши татарские деревни буквально благоухают и расцветают, а рядом за километр от них — нищета и развал..? Я заметил, что нет ни одной татарской деревни на Нижегородчине без мечети.

Спасибо всем татарам! Но особо хочу отметить Ряшида Баязитова, который строил не только мечети и медресе в области и в России, но помогал возводить синагоги и церкви, в Сергаче, к примеру. А Фаиз Гильманов свои первые крупные заработки в Москве потратил на создание подлинной жемчужины — комплекса в Медянах с мечетью и музеем, библиотекой и больницей, детским садом и поликлиникой. Вот это настоящие продолжатели великого нашего предшественника Ахмет-бая Хусаинова (да будет милостив к нему Всевышний!), который после смерти завещал более 500 тысяч рублей на дело мусульманских медресе, что по дореволюционным меркам было гигантской суммой.

Быть может, не все еще деловые люди сегодня «наелись» и тратят заработанное только на себя — они не понимают, что таким образом лишаются милостей Господа. Но мы молимся и о них — об их вразумлении. Ведь всего не заработаешь и тем более не унесешь с собой. Да, это очень важно — молиться о них, дабы они осознали, обрели веру и смогли при жизни как можно лучше поклоняться Богу, служа людям, своей Отчизне!

Для этого, несомненно, надо создавать вакфы. Задуманный нами Центр исламской культуры будет вмещать не только помещения для культурно-просветительской работы, но и халяль-предприятия: кафе, магазин, кабинет стоматологии, типографию и так далее.
Если правильно выстроить бизнес и, в частности, вакфы по-исламски, то уверен: новое поколение молодых мусульман, разбогатев, придет к тому, что поставит свой личный успех, коммерческий талант на службу своему народу и во имя Аллаха.

Кстати, вот на наших глазах сейчас разразился банковский кризис на Западе — так самыми стойкими и даже привлекательными остались в Британии банки, ведущие работу по-исламски. Разве это не пример сочетания праведности духовной и успешности коммерческой?

— Межрелигиозный диалог, особенно между мусульманами и православными — самое актуальное именно в Поволжье. Но наблюдателю со стороны непонятен столь резкий контраст: вы были дружны с покойным владыкой Николаем и даже посвятили ему книгу, а вот с действующим главой РПЦ МП архиепископом Георгием нет диалога — почему так? Нет даже протокольно минимального общения.

— Во всех мероприятиях, где встречаемся с владыкой Георгием, мы обмениваемся добрыми словами и молитвами, и надеждами на добрые отношения. Простой народ, однако, общается сам и без руководителей своих конфессий — это норма жизни народа. Народу не важны амбиции и недопонимания иерархов.

Скажу вам, как человек умудренный опытом и сединами, что это уже третий первосвященник после владык Николая и Евгения — скажу, что начальники приходят и уходят, а вера остается навсегда. Помня об этом, я и сейчас стремлюсь к доброму общению с архиепископом Георгием, чтобы преемнику не оставить груз нерешенных проблем. Потому и официально и через Интернет поздравляю его с праздниками.

Но тут на самом деле проблема глубже — дело не в межличностных отношениях. Налицо общероссийская проблема — попытка РПЦ МП занять вновь ее дореволюционное положение. Но ведь невозможно вернуть ни старых границ, ни старых порядков Российской империи или СССР. Посмотрите, как мир меняется, идут новые процессы: миграция из так называемых исламских регионов, изменения демографической картины.

Так что, чем раньше придет осознание того, что мусульмане, особенно российские татары — не враги и не конкуренты, не оппоненты, а именно братья, соседи — тем будет лучше всем. Нашим православным братьям по вере Аврамовой, особенно в элите РПЦ, стоит с тактического уровня мышления перейти к стратегическому. Разве что-то дала раньше или даст в будущем попытка «через колено» сломать мусульман и приучить к иной вере? Ввести Православие через СМИ, ОПК, ДНК, дискредитацию в книгах и на экране? Нет, конечно.

В противном случае мы станем свидетелями перехода молодежи от традиционного ислама к его радикальным толкованиям, как это уже было на Кавказе. И тем более — известен интерес молодежи не к традиционному Исламу, а к его радикальным толкованиям — если будет развиваться только такое направление, это может привести к самым печальным последствиям! Наш регион богат и нефтеносен, здесь трубопроводы и промышленность — все это богатство вызывает зависть врагов России, и они стремятся наше разнообразие использовать как детонатор для взрывных работ — а мы это разнообразие обязаны сохранить и закрепить, как наше общее достояние.

Однако нам хотелось бы сохранить с православными не просто отношения «младшего брата» или «терпимой религии», как это было при царях, но в духе XXI века — настоящие партнерские и дружески братские отношения. Этому учит мусульман Коран, к этому призывает нас и общая Конституция РФ, согласно которой все граждане равны, вне зависимости от веры и нации. России нужно реальное соработничество — не на словах, а на практике..

— В прошедшие годы вы были не только главой ДУМНО, но также одним из лидеров национального возрождения татар. Как в дальнейшем будете реализовать эту миссию?

— Да я татарин и этим горжусь. Они создали так много и в искусстве и в науке! Мы гордимся именами своих академиков, генералов, наших солдат, всегда защищавших нашу Родину — от сражения на Чудском озере до недавних битв в Южной Осетии. Недаром же после Чудского сражения, когда исход битвы решила вышедшая из засады татарская конница, князь Александр Невский заявил основной вектор российской внешней политики: «Надо искать друзей на Востоке!» Я рад, что имя Александра Невского поднимается сегодня все выше и выше в общественном сознании.

А в Коране сказано: «Мы создали вас народами и племенами, дабы вы познавали друг друга». Да, Ислам над-национален, но он не против существования и развития каждой нации. Ислам ведь не унифицирует всех, как недавно пытались создать «единый советский народ».

Заслуга наших поволжских мусульман из татар в XIX и XX веках в том, что они смогли показать — и всем россиянам и даже за пределами России — что такое мусульманство новейшего времени. И богословская работа, и даже делопроизводство велось до революции не только в Поволжье, но и на Кавказе по-татарски. А Казань, как известно, была лидером книгоиздания среди всех нерусских языков, выпуская самое большое число книг на татарском языке. Литературный тюрки тогда объединил фактически всю огромную территорию Российской империи, а ныне стран СНГ. Татары — это исламская идентичность, европейская ментальность, плюс арабо-персидские корни через исламскую традицию. Мы верим, что именно в таком сочетании качеств возможно движение мусульман вперед!

А сохранит ли Гаяз Закиров за собой должность руководителя РНКАТНО? Кстати, как с уменьшением татарского населения в Нижегородской области и усилением миграции с Юга, сложится мусульманское сообщество региона?

Возглавит ли Гаяз-хазрат РНКАТНО — это вопрос к нему и к тому съезду, который уполномочил его на второй срок в прошлом году. Не я его ставил и не мне заменять решения моего народа.
Что касается моего служения: думаю, личный пример, привитие молодежи любви к своему родному татарскому — вот скромный вклад, который мне по силам сделать. Моя задача — говорить проповеди по-татарски, поднимать из забвения имена и деяния славных предков, проводить конференции «Рухи мирас» для сельских учителей, джиены (сходы) в наших селах. Я всегда повторяю нашей молодежи: осознайте красоту и уникальность нашего языка, говорите, общайтесь на нем, пойте песни! Мы ведь уникальны своим двуязычием: говорим равно свободно и мыслим как по-русски, так и по-татарски, вставляем и в ту и в другую речь слова другого языка. Нам это удобно. И это обогащает работу разума.

В то же время нельзя не отметить значительные перемены в демографической картине нашей области. С 1991 года Горький перестал быть закрытым городом, и теперь здесь не доминирует, как ранее, славянское население, а число татар уменьшается (в основном за счет миграции в Москву). Нарастает число приезжающих с Юга, прежде всего из Азербайджана и Средней Азии. Перепись 2002 года показала всего лишь 50 тысяч человек татар, но вот официальной цифре азербайджанцев в 8,5 тысяч я, признаться, не верю. Или значительная часть их до сих пор не легализовалась, или статистики замалчивают их реальное количество.

Но легализация мигрантов идет, и как говорят наши братья-азербайджанцы, «Ислам победит любовью!» Я спросил их, что они тут подразумевают. Они ответили: все очень просто — ведь мы берем в жены русских девушек и создаем здесь семьи, рождаются дети! А при этом нередко у азербайджанца и на Родине тоже есть семья и тоже дети. «У нас вторая жена — русская! И наши дети — двуязычные!» — говорят они.

Я сам вижу во многих местах такую картину — множество этнических мусульман из разных земель: на факультете международных отношений в ННГУ, на детских площадках во дворах… И добавлю: я за все эти годы не видел такого огромного числа мусульман, как в этом году на празднике Ураза-байрам. Я даже представить себе не мог, как много у нас проживает таджиков, узбеков, киргизов и представителей всего огромного евразийского пространства, о котором уже упоминал! И если ранее я в шутку говорил, что в 2020 году мы будем выбирать мэра из числа этнических мусульман, то теперь я все чаще говорю, что это, скорее всего, факт.

А когда в Нижегородском Кремле воздвигали памятник князю Юрию Всеволодовичу из Владимира, как основателю города, я всех спрашивал — а сапоги-то на нем откуда, они ведь булгарские! Владимирцы-то ведь в те годы в лаптях ходили… Хотя бы рядом с князем татарчонка поставили — история ведь не такая одномерная. Но за свои годы, сколько раз я был свидетелем «переписывания истории» — и сталинскую сначала переписали по-хрущевски, потом антисоветская фаза пошла сначала по-горбачевски, потом по-ельцински, Переживем и это.

Несмотря на изменения в сознании и писаниях царедворцев-летописцев, нижегородские татары как жили на этих землях, так и будут жить. Здесь могилы наших предков, здесь мы растим детей и внуков. Их зовут не Дима и не Петя, дома мы по-прежнему говорим с удовольствием на родном языке — думаю, так оно все и продолжится. Ибо это естественно. В этом — воля и предначертание Аллаха о народах земли, в том числе и о народе татарском.

— История, конечно, неоднократно переписывают… но история творится личностями. О ком бы вы стали говорить, как об определяющих культуру Нижегородского края? Ведь все знают Серафима Саровского, а Вы подняли из забвения имя Садека-абзи Куйсувийского, все говорили о Лобачевском, о Добролюбове, а вы указали на значение Хусаина Фаизханова. И есть ли хоть как-то с ними соизмеримые личности среди современных татар, на которых может равняться молодежь?

— На самом деле, за нас это сделал наш татарский народ. К могиле Садека-абзи последние 150 лет не зарастает народная тропа. Тысячи людей ежегодно приходят в его дом. Изданы труды Хусаина Фаизханова, несмотря на то, что он после смерти был предан забвению. Были и наши местные историки-краеведы, энтузиасты, которые подняли в 1990-е годы имя Фаизханова. А мы эти наработки с помощью современных технологий размножили, увеличили, провели научно-исследовательскую и археологическую работу. Возможно, те, кто исследовал историю этих исторических личностей, сами не понимали масштаб этих людей.

Теперь мы осознаем масштабность Фаизханова, Хабибуллы Ишана Сафаджайского, Садека-абзи Ауйсувийского. Слава Богу, история расставляет оценки и истина в итоге торжествует. Хвала всем нашим историкам, краеведам, ученым, покойному Сергею Борисовичу Сенюткину, ныне здравствующей Ольге Николаевне Сенюткиной и молодому поколению историков, которые продолжили эти добрые начинания.

В XIX веке было понятие «общности российских мусульман» — миллят. Очень трудно было отделить российского мусульманина от Ислама и от татарской нации. Это было едино. Татарство подразумевало Ислам, Ислам подразумевал принадлежность к татарам. В советский период люди определялись уже по другим критериям — интернационализм («мы — советские люди, служим, прежде всего, Советскому Союзу!»), и размытое представление об Исламе. Поэтому у нас много выдающихся светских татар, которые уникальны и масштабны в своих узких направлениях — в науке и искусствах, в государственном строительстве и армии.

Нам выпало время, когда мы можем начать восстановление нашего призвания, нашей идентичности. Если же говорить языком прошлого, имея ввиду тождество «татарин — мусульманин», то об этом говорить пока еще рано. Должны пройти десятилетия, прежде чем будет возрождено это понятие — традиция преемственности поколений, исламского образования, духовного служения каждой личности.
Так что, дорогой мой собеседник — будем меняться, чутко слушая время. Ведь за покровом того, что мы зовем «временем», скрываются «аяты» — знаки, знамения Самого Аллаха.

Беседовал Джаннат Сергей Маркус